Слуги сатаны 2. Возвращение Палача  - Илья Деревянко

…Вслед за Ректальски, выпили крови и откушали человечины Анжелика, Тыкман и служители. Затем подошел Рамзикас. За ним потянулись остальные сатанисты из Зала…

Когда отвратительный обряд закончился — началась оргия. Проходила она на кровавом полу перед сценой. Трясущиеся в диком возбуждении бесопоклонники, посрывали с себя одежду и… Впрочем, в подробности вдаваться не буду. Там творилось ТАКОЕ, что даже меня, не без оснований считавшего себя отъявленным блядуном, корежило от омерзения! Упомяну, вкратце, лишь некоторых «знакомых»… Дядя Джо, по какой-то причине не снявший штаны, с чмоканьем отсасывал у Рамзикаса… Мистер Ректальски барахтался в крови с двумя девками, лет по восемнадцать каждой… Тыкман, со звериным рыком, насиловал обезглавленные детские тела… А Виолетта активно лесбиянила с собственной мамашей!!!..

Окровавленные рожи обеих ведьм, с высунутыми, извивающимися языками, до сих пор являются мне в кошмарных снах…

Досматривать оргию до конца я не стал, так как уже дошел до нужной кондиции. Жгучая, слепящая ненависть переродилась в ледяную расчетливую. И эта, последняя, полностью восстановила двигательные функции организма. План действий окончательно созрел и значительно видоизменился. Новый заключался в следующем: освободить оставшихся в живых девочек. Захватить мистера Ректальски и два-три ствола с запасными «магазинами». Еще, желательно, карту… если повезет… Вместе с детьми, используя американца как щит для них, выбраться из замка…Лесом дойти до латвийско-российской границы. Найти какую-нибудь лазейку и тайно проникнуть на ту сторону, минуя пограничный контроль. В крайнем случае, если тайно не получится, уничтожить латвийских пограничников вышедших на меня. Сами виноваты! Нечего нашим врагам шестерить!.. Заблудиться, даже без карты, я не боялся. Во время службы в артиллерийской разведгруппе, меня обучили не плохо ориентироваться в лесных массивах…

— Ты сколько весишь? — обратился я к Джо, заворожённо уставившемуся на экран, и плотоядно облизывающемуся длинным, узким языком.

— А?! — не врубился он.

— Сколько весишь, падла?!

— Килограмм семьдесят пять. А что?

— Сгодится! — проигнорировав вопрос «задрота», я вскочил. Резко ударил сидящего Дядю Джо ногой в висок. Схватил обмякшее тело (одной рукой под колени, другой — под шею). Рывком, с выдохом, поднял и с силой обрушил на «Стекло Геззела». Часть дальнейших событий запечатлелась в моей памяти, словно в замедленной съёмке:…Разваливающееся на куски зеркало-шпион… Бездыханное тело «задрота», с торчащими из него осколками… Слабо освещенная комната с четырьмя наблюдателями — Анжеликой, Виолеттой, Рамзикасом и Тыкманом… Разинутый в беззвучном вопле рот Виолетты… Выпученные в ужасе глаза Верховной Жрицы и текущая из под ее платья струйка мочи… Рука Рамзикаса, тянущая из-под пиджака пистолет в глушителем… На заднем плане — огромный камин, с пылающими в нем дровами. (Оттуда, собственно, и шел свет)… Далее, замедленная съемка кончилась.

Прыжком сблизившись с начальником Службы безопасности, я ладонью прижал к его корпусу «ручонку шаловливую». Коротко ударил «душку-Рудольфа» костяшкой большого пальца под ухо. Отработанным движением перехватил пистолет и дважды нажал спуск. Первую пулю я вогнал в легкое падающему Рамзикасу, а вторую — в широко разинутый рот Виолетты. Съежившийся в углу Тыкман, издал громкий, неприличный звук. В комнате завоняло свежим дерьмом.

— Палач! Смилуйся! Не убивай!!! — грохнулась на колени Анжелика: — Я все, клянусь, все для тебя сделаю!!!.. Верной рабой твоей буду до скончания века!!! — хлынувшие из ведьминых глаз слезы, проделали в «штукатурке» на лице заметные бороздки.

— Да? А доченьку, часом, не жаль? — мертвым голосом осведомился я.

— Плевать на нее, на сучку!!! — завизжала Верховная Жрица: — Плевать!!! Я…

— Ты топливо: — холодно перебил я: — За все то, что я видел в записях — твое место на костре. Но его здесь нет. Поэтому обойдешься тем, что есть: — с этими словами я оглушил Анжелику ударом по голове. Брезгливо поднял обоссанное тело и зашвырнул в пылающий камин. Верховная Жрица вспыхнула так ярко, будто была пропитана бензином. Воплей ее я не слышал. Видимо, их заглушило попавшее в рот пламя… Рамзикас слабо зашевелился на полу, открыл глаза и. булькая кровью, уставился на меня, как на некое сверхъестественное существо… «Говорить толком не сможет: — мысленно отметил я, украдкой покосившись на Тыкмана, уже выбранного мной в качестве «языка»: — Зато… послужит вторым хорошим стимулом для этого засранца. Так что, Рудольф, легкой смерти ты не получишь!»… Рамзикас, тем временем, попытался приподняться. Но, не преуспев в данном начинании, упал обратно, стукнувшись затылком о пол. В уголках рта у него появились струйки крови. «Не жилец. Тянуть нельзя!» — подумал я, пристально глядя на начальника Службы безопасности, а вслух сказал: — Приговор зачитывать не буду. Недосуг! Но место твое — рядом с подельницей. Сперва в земном огне, затем в адском…

— Вещий… сон… у нее… был: — захлебываясь кровью, выдавил Рудольф.

«Занятно. Какой именно?» — заинтересовался я, но спрашивать ничего не стал. Для воплощения в жизнь моего авантюрного плана, следовало поторапливаться. И не тратить драгоценные минуты на разговоры о «вещих снах» уже сдохшей ведьмы…

В дверь деликатно постучали.

— Войдите! — подражая голосу Рамзикаса, рявкнул я.

В комнату робко просунулись два вооруженных охранника. В одном из них я опознал того, с записи о фермере… Краснорожий, белобрысый детина, с бычьей шеей и с блеклыми глазами…

— Разре… — начал он и осекся, остолбенел. Его напарник тоже.

— Пф-ф, пф-ф: — незамедлительно сработал мой пистолет. «Краснорожему» пуля попала точно в лоб. Напарнику — в живот. «Старый знакомый», с расколотым черепом, безмолвно рухнул, как подкошенный. Второй боком свалился рядом: извиваясь, как червяк, суча ногами и болезненно подвывая по нарастающей.

— Пф-ф: — произвел контрольный выстрел я. Закрыл дверь и, фиксируя Тыкмана боковым зрением, быстро ограбил мертвые тела. Моей добычей стали: два «калаша» с глушителями, четыре запасных «магазина» к ним, боевой нож, нераспечатанная пачка «Мальборо» и зажигалка. Резиновые дубинки и всякая фигня из карманов покойных меня не заинтересовали.

Тыкман, между тем, вновь обосрался. Запах дерьма усилился до такой степени, что у меня защипало глаза… «А ведь у этого говнюка, по логике, тоже должен быть ствол! — неожиданно сообразил я: — Просто гнусное существо потеряло голову от страха и забыло про него. Но если вспомнит…»

— Слышь ты, труполюб вонючий! — обратился я к помощнику Верховной Жрицы: — Оружие сюда! Аккуратненько, двумя пальцами, как в кино показывают! Иначе… — я прицелился ему в голову.

— В-вот… в-в-вот! В-в-возьмите, п-пожалуйста!: — заикаясь полепетал Тыкман, протягивая пистолет с глушителем. Точно такой же, как у Рамзикаса. Рука у него сильно тряслась. В свиных глазках плескался панический ужас. Плешь вспотела так, что казалась политой водой.

— Другое дело: — удовлетворенно хмыкнул я, наградил услужливого труполюба пинком в грудь и вновь обратил внимание на начальника сатанистской Службы безопасности. Он был еще жив, продолжал булькать кровью и со звериной тоской смотрел на меня.